Три оскаровских номинанта этого года определенно сделаны из чувства ностальгии. Во-первых, это «Белфаст» Кеннета Браны – светлая, наивная автобиографическая лента о детстве режиссера в Ирландии 70-х, которую многие называют претендентом на победу в категории «Лучший фильм». Во-вторых, это нетфликовский хит «Рука бога» Паоло Соррентино, где он рассказывает о своем взрослении в Италии 80-х –  она номинирована в категории «Лучший международный фильм». И, наконец, «Лакричная пицца» Пола Томаса Андерсона — сентиментальная история из знойной Калифорнии 70-х о юношеской любви 15-летнего школьника к девушке, которая старше его на 10 лет. Новая работа Андерсона получила номинации в трех главных категориях: «Лучший фильм», «Лучший режиссер», «Лучший сценарий».

Другие претенденты на «Оскар» тоже не лишены ностальгических отсылок. К примеру, мюзикл «Тик-так, бум!» с Эндрю Гарфилдом о бродвейском композиторе, работавшем в 90-х, соткан из атмосферы тех лет. Это и крошечные манхэттенские квартирки с бедными творцами, и маленькие закусочные, где официантом обязательно подрабатывает будущая звезда и независимая сцена Нью-Йорка, на которой рождаются будущие хиты. Другой мюзикл этого сезона — «Вестсайдская история» Стивена Спилберга отмечена в 7 номинациях. В ней режиссер как будто ностальгирует по своей юности и лучшим картинам той эпохи – «Вестсайдской истории» 1961 года, которая рассказывает о войне банд мигрантов в нью-йоркских трущобах 50-х. 

«Аллея кошмаров» Гильермо дель Торо — тоже еще одна версия одноименного нуара 1947 года, хотя и номинирована в четырех категориях. Драма «Быть Рикардо» Соркина посвящена актерам популярного американского ситкома 60-х годов «Я люблю Люси», а «Круэлла» с Эммой Стоун вновь рассказывает о Круэлле Де Виль — популярной экранной злодейке из 60-х. Впервые ее реанимировали в конце 90-х, вспомнили и через двадцать лет. 

Долгожданная «Дюна» Вильнева, получившая 10 номинаций – это киноадаптация одноименного романа Фрэнка Герберта 1965 года. Как известно, фантастика прошлых лет особенно вдохновляет Вильнева – до «Дюны» он весьма эффектно снял продолжение культового фильма «Бегущего по лезвию» Ридли Скотта, выпущенного в 80-х.

Впрочем, «Оскар» — лишь отражение общей тенденции: популярные сериалы 2000-х «Секс в большом городе» и «Декстера» вернули, «Матрицу» зачем-то воскресили через 18 лет, а нового «Человека-паука», напичкали ностальгическими приемами и украсили «старыми» Спайдермэнами так, что прослезились все. Страшно подумать, но уже выросло поколение людей, скучающих по «Гарри Поттеру», придуманного 20 лет назад. Ясно одно – ностальгия сейчас остро нужна. И сентиментальные картины последних лет, включая  «Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино, «Манк» Дэвида Финчера, «Рома» Куарона – еще одно тому подтверждение. 

Так в чем же причины? 

1. Кризис идей

Некоторые ученые, изучающие социокультурные феномены, считают, что никакого нового тренда, воспевающего тоску по прошлому, сейчас нет. А если он и возник, то очень давно. Ностальгию  в кинематографе также можно списать на постмодернизм, затянувшийся со второй половины XX века. Согласно этой концепции, современные творцы заняты не поиском новых идей, а переработкой и осмыслением старых. 

По мнению автора книги «Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого» Саймона Рейнольдса, идейный кризис наблюдается с начала 2000-х годов и участь современных творцов –  всего лишь переработка идей и достижений прошлого. Правда, книга посвящена музыке и вышла 10 лет назад, поэтому о влиянии на общество интернета и соцсетей, породивших новые смыслы, автор ничего не говорит.

2. Ностальгия — это ответная реакция на переходный период

Антрополог и филолог Светлана Бойм из Гарварда, написавшая книгу «Будущее ностальгии» считает, что чувство ностальгии — это защитная реакция на эпоху перемен. Действительно,  в чувствительном к общественному мнению Голливуде происходят тектонические сдвиги – новая этика с движениями вроде MeToo и BlackLivesMatter, культура отмены, феминизм и другие явления не могут не влиять на новое кино. 

Смена общественной парадигмы порождает кризис смыслов, и далеко не все режиссеры знают, как быть с новой реальностью и ее изменениями. 

С прошлым работать намного безопаснее и проще. Объективация, харассмент, расизм? Да, но ведь это не мы придумали, поэтому претензии не к нам, а к тому времени. Взять, к примеру, историю из «Лакричной пиццы» и представить ее в кино про наши дни. Напомним, там 25-летняя девушка вступает в отношения с несовершеннолетним парнем, который младше ее на 10 лет. Поборники морали разглядели бы в этом педофилию. Но ведь то были свободные 70-е. Героиня фильма, которая для кадра может, по ее словам, все на свете – играет, говорит на нескольких языках, танцует, поет, хорошо держится в седле и даже готова сняться обнаженной – неудачница. А вот пацан – везунчик, у него все намного лучше, ведь он – мужчина, а им в киноиндустрии легче.

Не так давно на феминистическом форуме обсуждали «Лолиту» Набокова. Комментаторы пришли к общему мнению, что выход романа, который всегда относился к категории большой классики в наши дни был бы попросту невозможен.   

3. Психологическая защита

Вышеупомянутая Бойм говорит, что первая функция ностальгии – защитная. Ученая подразделяет ностальгию на два вида: реставрационную и рефлексирующую. В первом случае человек фантазирует о своем прошлом, заново придумывая его для себя. Он акцентирует внимание на приятных моментах и напрочь игнорирует болезненные воспоминания, если таковые имеются. Как правило, это попытка эскапизма –  побега от реальности в место, где трава была зеленее, солнце ярче, деревья выше и люди добрее. 

Это хорошо прослеживается в «Белфасте», и хотя фильм затрагивает серьезные темы ксенофобии, насилия, безработицы и вынужденной эмиграции, режиссер рассказывает об ушедшем времени с теплотой. Это взгляд обычного ребенка, для которого даже происходящие глобальные катастрофы всего лишь неурядицы, мелочи жизни.

Рефлексирующая ностальгия возникает как следствие психологической защиты от всего нового. Когда обладателям ригидного мышления тяжело перестроиться на современные реалии, им хочется, чтобы все стало как раньше. В своей попытке отрефлексировать настоящее, они приходят к мнению, что надо вернуть все как было: технический прогресс отменить, Интернет, гаджеты и Netflix запретить. Хороший пример здесь – это тоска по доковидным временам.  

4. Новая мифология Голливуда

Светлана Бойм пишет, что ностальгия – это ничто иное как попытка повернуть время вспять, преодолеть необратимость его течения, превращая  историческую эпоху в некое мифологическое пространство. И новая мифология Голливуда, крайне ценного не только для Америки с ее культурным пространством, но и для всех остальных стран мира, здесь очень важна. Не случайно в последнее время было снято много фильмов, посвященных голливудской «кухне»: это «Однажды в Голливуде» Квентина Тарантино, «Манк» Дэвида Финчера (он о сценаристе «Гражданина Кейна»), «Да здравствует Цезарь!» братьев Коэн (он о Голливуде 50-х), «Трамбо» Джея Роуча (он о сценаристе, попавшем в 60-е под жернова маккартизма), в конце концов, «Лакричная пицца», которая разворачивается тоже в Лос-Анджелесе 70-х.

5. Деньги

Феномен сиквелов, триквелов, квадриквелов, приквелов и кроссоверов объясняется одним простым фактом – их будут снимать, пока это прибыльно. Голливудские продюсеры лучше вложат бюджет в проверенную схему, которая зарабатывала даже 20 лет назад, чем в экспериментальное кино. К тому же, на тоске по прошлому всегда зарабатывали приличные деньги, и успех ретро-форматов именно в этом. Правда, стоит учесть один факт, с ностальгическими чувствами не любого поколения можно играть – к примеру, ностальгия поколения «Человека-паука» приносит кассу, ведь это все еще активная, молодая аудитория, которая ходит в кино. А вот тоска по 50-м и 60-м, к которой апеллирует Спилберг в своей «Вестсайдской истории» не насколько окупаема. При бюджете 100 млн долларов, фильм собрал только 67 млн. Почему? Все просто — одноименный мюзикл 1961 года — ретро фильм, а фанаты киноклассики и, в частности, самого Спилберга стали ходить в кино намного реже – здоровье для аудитории 40+ в пандемию дороже.

6. Любимые режиссеры достигли пика своей формы 

Самый известный, автобиографический фильм – это «Амаркорд» великого Феллини. У кинокритиков даже появился свой профессиональный шаблон, когда они видят, что снято хорошее ностальгическое кино, все пишут – такой-то снял свой «Амаркорд». Для режиссеров съемки кино о своем детстве и юности что-то вроде аттестата зрелости – его снимают на вершине творческой формы, когда решают, что готовы рассказать о самом важном, личном. Происходит это примерно в возрасте 50-60 лет. Аарону Соркину, рассказавшему о 60-х в «Быть Рикардо» исполнилось 60 лет, Кеннету Бране, показавшем свои детские годы в Белфасте — 61 год, а Соррентино и Пол Томас Андерсон отметили два года назад свои 50-летние юбилеи.

7. Привлекательная эпоха того или иного времени

Стилизация под те или иные времена — это всегда красиво. Хороший пример этому — новый фильм Эдгара Райта, его стильный, эстетский хоррор «Прошлой ночью в Сохо». Там показана Британия 60-х, свингующий Лондон, в котором район Сохо был центром мира. Именно атмосфера того времени сделала эту эпоху харассмента и разбитых судеб привлекательной для просмотра. Самое интересное, что у самого Райта, известного ретромана, тоска по тому времени фантомная, ведь сам он родился позже — в 1974 году. Увы, картина была проигнорирована Академией.