Зарина Алтынбаева: «Не всегда важна обложка. Главное – то, что внутри»

— Зарина, вы уже не первый год организовываете конкурс Prima Nota Fest. Насколько я знаю, сейчас идет подготовка к фестивалю этого года. Что это за проект?

— Prima Nota Fest – «первая нота», детский музыкальный конкурс-фестиваль. Проект направлен на продвижение молодых талантов в сфере академической классической музыки. На данный момент фестиваль, пожалуй, самая важная для меня тема, в которую я направляю много сил, времени и энергии. Prima Nota Fest уникален тем, что конкурс строго академический, здесь не используются микрофоны и никакие другие усилители звуков. Всё в лучших традициях оперного и камерного музыкальных жанров. 

В нашем фестивале есть несколько дисциплин: фортепиано, струнные инструменты (скрипка и виолончель) и, конечно же, вокал. Основная задача конкурса – собрать талантливых детей со всего Казахстана и дать им возможность выступить на большой сцене. Наконец, для участия в нем не нужны никакие взносы. Проживание и питание иногородних участников тоже покрывается оргкомитетом конкурса. 

— Но, тем не менее, победители не останутся без призов…

— Более того, в  этом году мы учредили призовой фонд в размере 2,2 млн тенге. Нас поддерживает акимат, у нас есть спонсоры и партнеры. Хочу заметить, что совместно с кондитерской компанией «Рахат LOTTE» мы выпустили брендированные рюкзаки. Каждый рюкзачок имеет логотип фестиваля и будет полон конфет и других сладостей. Дети и шоколад — вещь неразделимая, по-моему.

— Как дети могут попасть на ваш фестиваль?

— Достаточно подать онлайн заявку через мой сайт zarinaopera.com. Конечно, мы также непосредственно сотрудничаем с музыкальными школами. Конкурс – академический и требования в нем достаточно высокие. Программа непростая, требующая определенной подготовки ребенка.  

— На ваш взгляд, академическое искусство – это то, что требует определенного образования? Тот же академический вокал. Согласитесь, для того, чтобы поступить в консерваторию, надо окончить музыкальную школу. Как быть детям, у которых нет такой возможности?

— К музыке у каждого свой путь. Всегда есть шанс, а иногда в судьбу вмешиваются случай или удача. Да даже на своем опыте могу сказать: если я работаю, стараюсь, двигаюсь к своей цели – мироздание отвечает. 

— Не секрет, что карьера оперного исполнителя — это огромная работа изо дня в день и популярность у достаточно узкого круга ценителей оперного искусства. Почему вы выбрали именно этот путь, а не, к примеру, эстраду?

— Знаете, наверное, просто не могло быть иначе. Моя прабабушка пела в оперном театре в Китае. Я всегда была окружена классической музыкой. Понятно, что массовая музыка легче. Она, как говорят, «заходит» большему количеству слушателей. Но мне очень комфортно именно в театре. Да, сейчас многие говорят, что это музейный вид искусства. Или, что опера, да и театр в целом умирает.

— Ну, театр «умирает» по меньшей мере последние лет сто…

— Да. И я не верю, что он умрет.

Театр – это особенный мир, в котором действие происходит здесь и сейчас. Я люблю оперу за чистый звук. Без посредников. Без микрофонов. Это совершенно другая эстетика.   

Я умею работать и с микрофоном, и без. В обоих случаях есть свои сложности. Но когда подключается техника, звук, проходя через провода и колонки, все равно деформируется. 

При этом, я отнюдь не умаляю достоинств тех, кто эту технику использует. Вспомните Тину Тернер. Не каждый оперный певец сможет отработать такой концерт, как она. И на таком уровне. Так что все относительно. Что касается меня, я всегда знала, что классика – это более узкое направление, и понимала, куда иду.

— Вы помните свой первый выход на сцену?

— Если совсем первый, то это было в возрасте где-то пяти лет. С тех пор я постоянно  на сцене. А вот в опере… Это был «Любовный напиток» Гаэтано Доницетти, я пела партию Джанетты. Со мной тогда выступала наша великолепная Нуржамал Усенбаева. Честно говоря, вообще не помню, как прошел тот спектакль. Во время спектакля время ведет себя очень интересно – ты вроде только вышел на сцену, а уже аплодисменты. Уже конец.

— О времени. Насколько я знаю, сейчас многие балетные постановки сокращают. За счет увертюр, повторений каких-то музыкальных фрагментов. Зритель больше не готов тратить на постановку несколько часов. Как с этим обстоит дело в опере?

— Да, это раньше люди были готовы провести в театре и час, и три, и шесть. Если послушать записи начала XX века, музыка исполнялась совсем иначе. Был другой темп. Сейчас же и время течет быстрей, и темпы исполнения сдвинулись. Если говорить о каких-то музыкальных фрагментах, то мы не только ничего не сокращаем, у нас происходят совершенно противоположные вещи. Мы восстанавливаем и поем все от начала и до конца. 

— Когда вы поняли, что состоялись как оперная певица?

— Если честно, в то, что я оперная певица, я поверила совсем недавно. Будучи уже солисткой, победительницей многих конкурсов. По большому счету, только недавно помимо осознания этого факта у меня появилась какая-то уверенность в себе.

Люди думают, что если ты не боишься выступать перед большой аудиторией, то априори ты уверен в себе. На самом деле это не так.

— Вы пели на сценах многих театров с мировым именем. Не было желания там и остаться?

— Я очень люблю город, в котором живу. Наш театр. В остальном… На самом деле нет границ. В другие страны я приезжаю на гастроли. Я и так выхожу на сцены итальянских, японских, российских театров. Это позволяет мне чувствовать себя таким человеком мира. А тогда зачем куда-то переезжать?

— Сложно приспосабливаться к новым сценам?

— Зарина, а у вас есть какая-то самая любимая партия?

— Да. Вот буквально недавно я ее пела. Это Виолетта Валери из оперы «Травиата» Джузеппе Верди. 

— А какая партия дается сложнее всего?

— Она же. Валери считается одной из самых сложных партий и в вокальном, и в эмоциональном плане. Героиня погибает в конце, а это не так просто. Понятно, что в опере на первом месте голос. Но недостаточно выйти на сцену и просто петь. Надо передать эмоции.

— Если говорить о ваших персонажах – это видение режиссера или вы все же привносите в образ что-то свое?

— В первую очередь это видение режиссера. Он ставит перед каждым исполнителем определенные задачи. Но то, как ты будешь это исполнять – твой выбор.

— Неужели не бывает, что хочется сказать: я вижу свою героиню совсем иначе, поэтому давайте мы перешьем костюм, поменяем грим и все прочее?

— Я с трепетом отношусь к режиссерам. Внемлю. Честно говоря, мне интересен каждый опыт. Бывает, я не могу оправдать свою героиню. Тогда я начинаю выяснять, почему она совершила тот или иной поступок, и почему режиссер видит это именно так. Для меня это важно. Важно понять. И если режиссер может донести до меня свою точку зрения, я пойму, что от меня хотят. Впрочем, это не мешает мне предложить какие-то свои варианты, которые режиссер тоже принимает.

— Как вы относитесь к современным постановкам?

— Я очень люблю классику. Красивые платья, сцены балов… Но недавно была премьера монооперы «Телефон», которую поставил Михаил Панджавидзе. Это современная постановка. Эволюция телефона от громоздкого аппарата, до смартфона, рабами которого мы все сейчас являемся. На удивление я поняла и приняла эту музыку. Хотя изначально слушала и думала: что это за диссонансы. Потом до меня дошло, что это электронная музыка. Она в принципе не может быть такой же органичной, как классическая. У нее другой ритм. В ней звучат какие-то интересные интервалы. И вот в этой музыке, в этих декорациях и костюме современной девчонки в кроссовках я, как ни странно, себя чувствовала совершенно органично. Наверное, не всегда важна обложка. Главное – то, что внутри.

— Какую музыку вы слушаете вне театра. Что, к примеру, играет в машине у Зарины Алтынбаевой?

— Я все же классик и не очень разбираюсь в современной музыке. Хотя у меня есть сестренка Мадина, которая меня просвещает в этом плане и регулярно отправляет новые треки. С дочкой в машине мы слушаем что-то современное.

— Кстати, ваша дочь собирается пойти по вашим стопам или у нее другие планы на выбор профессии?

— Моя дочь хочет быть ветеринаром и помогать животным. Я ее поддержу в любом ее выборе.

— Что бы вы могли сказать молодым ребятам, которые только собираются посвятить себя музыке и мечтают о славе в академическом музыкальном искусстве?

— Если просто мечтаешь о славе, то не стоит даже начинать. И это про любое дело  В первую очередь, от того, что ты делаешь, надо получать наслаждение. Жить своим делом. И тогда все придет. 

Я понимаю, что есть самолюбие и артистическое эго. Это все должно быть, но на первом месте, на мой взгляд, должна быть музыка. И если уж соревноваться, то только с собой: какая я была и какой хочу стать.