— Айгуль, как появилась идея открыть ателье?

— Я работала журналистом, но мне было очень сложно совмещать работу с семьей. Мне хотелось больше свободы, самой планировать свое время, а редакция — это всегда горящие сроки и полное погружение в процесс. В какой-то момент я поняла, что у меня случился сильный перекос в сторону работы, хотя моим главным приоритетом всегда была семья. Я решила, что нужно искать такую нишу, чтобы я могла совмещать личную жизнь и любимое дело. Мне всегда хотелось помогать детям, делать их жизнь лучше. Поэтому, когда моя подруга Гульмира Пармышева предложила идею заняться изготовлением утяжеленных жилетов, я, конечно, согласилась. Гульмира уже изготавливала наборы для развития речи и активно изучала это направление. В то время как раз стартовал проект Zhas Project. Мы решили в нем поучаствовать. 

— С каких изделий вы начали? 

— Важно было изучить, что именно нужно детям. В тот момент я с семьей жила в Костанае, родном городе моего супруга. И в проекте мы тоже участвовали в рамках Костаная. Поэтому я обзвонила все коррекционные кабинеты города и близлежащих районов, потому что они — конечные пользователи наших продуктов. Там мне сразу дали массу рекомендаций: какую лучше использовать ткань, какой наполнитель, какая должна быть оптимальная модель. Мы сделали первую версию нашего жилета, отвезли специалистам — им все понравилось. У Zhas Project была очень классная система. Ты получаешь финансирование — 1 млн тенге. 500 тысяч сразу и еще столько же через три месяца. Запускаешь свой бизнес, бесплатно предоставляешь услуги тем, кто в этом нуждается, а потом оставляешь оборудование себе и можешь дальше на нем работать. Это отличный старт для молодых предпринимателей. Не только, чтобы получить первоначальный капитал, но и наработать связи. Мы бесплатно обеспечили жилетами три учреждения: Костанайскую коррекционную школу, центр абилитации “Амалия” и кабинет психолого-педагогической коррекции Костанайского района в поселке Затобольск. А потом нам стали говорить: “Жилеты — это, конечно, хорошо, но нам еще нужны гамаки, одеяла, чулки”. И мы принялись за работу. 

— Для чего нужны жилеты и другие сенсорные изделия? 

— Это очень распространенная тема в Европе, но у нас она получает развитие только сейчас. Утяжеленные жилеты используют, чтобы успокоить детей с  синдромом дефицита внимания и гиперактивности. Жилет помогает “приземлить” ребенка. Он сразу сосредотачивается на занятиях. В Германии такие используют даже в обычных школах. У деток с ДЦП и аутизмом часто бывает сенсорная недостаточность и дефицит тактильных ощущений. Из-за этого могут обостряться невротические синдромы. Мы помогаем ребенку добиться сенсорного насыщения. Утяжеленные одеяла полезны не только детям, но и взрослым, которые постоянно находятся в стрессе, имеют проблемы со сном. Одна женщина заказала у нас огромное одеяло на 12 кг, они им укрываются всей семьей.

Помимо жилетов и одеял мы сейчас выпускаем чулки, гамаки и сенсорные яйца. Яйцо — это кокон из нескольких слоев хлопчатобумажной ткани и синтепона, в который ребенок забирается и ему там спокойно. Примерно два года назад мы стали также делать сенсорно-динамические комплексы. Это металлическая конструкция, на которую вешают по пять-шесть снарядов, на которых дети могут развивать координацию, проприоцептивную систему, ловкость. Такие комплексы мы уже поставили в Нур-Султан, Костанай, Атырау, Актау, Павлодар, Талдыкорган. Работаем со всем Казахстаном. Как с коррекционными школами и центрами, так и с родителями напрямую. 

— Какой материал вы используете для своих изделий? Благодаря чему они получаются утяжеленными? 

— Наполнителем является ПНД, полиэтилен низкого давления, в прозрачных гранулах. Мы его выбрали, потому что он гипоаллергенный и за ним легко ухаживать. Такие изделия можно стирать и с ними ничего не случится. Но найти это сырье достаточно трудно. Первую партию мы закупили в Костанае, у компании, которая изготавливает тару и контейнеры из пластика. Когда я переехала в Астану и перевезла производство сюда, то нашла поставщиков в столице. Проблема в том, что ПНД не изготавливают в Казахстане. Наши поставщики закупают его в Казани, Уфе, Ташкенте. У нас в Казахстане делают только вторсырье. Например, берут устаревшее изделие и перерабатывают его на гранулы. Но такие гранулы обычно окрашены, имеют запах. Нам такое не подходит. У нас же детские изделия. Работать напрямую с производителями мы не можем. Они требуют, чтобы мы закупали сырье вагонами. Им неинтересно поставлять нам 5-6 мешков в месяц. Не знаю, повлияют ли последние политические события на ситуацию с сырьем. Будем надеяться, что нет. 

— С переездом в Нур-Султан, сохранилась ли у вас команда, которая начинала работать в ателье? 

— Когда мы открывали ателье с Гульмирой, то назвали его “Кiшкентай”. В прошлом году мы разделились на два разных направления. Гульмира под тем же брендом занимается изготовлением сенсорных наборов, тренажеров для развития речи, мелкой моторики и т.д. Ателье, в котором я и моя команда изготавливаем утяжеленные изделия и сенсорно-динамические комплексы, называется “Айголек”. Так получилось, что вместе со швеями мы одновременно приняли решение переехать в столицу, поэтому удалось сохранить ту же команду. А это очень важно, потому что для изготовления тех же одеял и гамаков нужен хороший опыт. Уметь шить не только повседневную одежду, но и верхнюю. На сегодняшний день со мной работают три человека: две швеи и мастер, который изготавливает снаряды. Из столицы работать намного удобнее в плане логистики, потому что мы отправляем изделия во все регионы. 

— Насколько сложно развивать социальное предпринимательство в Казахстане? Как вам удается балансировать между тем, чтобы настраивать бизнес-процессы и не уходить полностью в благотворительную деятельность?

— Конечно, все, что мы делаем тесно связано с жизнью семей, которым приходится непросто. Часто родители просят сделать скидки. В рамках своих возможностей мы стараемся помогать. У нас очень небольшой объем производства. Мы работаем только на заказ. Сделать партию тех же жилетов и поставить продажу на поток невозможно. Каждый ребенок индивидуален. Стандартизированные изделия ему могут не подойти. Возможно, мы развиваемся не так быстро, как хотелось бы, но работаем стабильно. И сейчас это самое главное. Мне кажется, что социальное предпринимательство возможно, когда на старте есть какая-то поддержка. Например, грантовое финансирование, как это было у нас в Zhas Project. Начинающему предпринимателю, который вкладывает в развитие дела свои деньги, может быть очень сложно. Потому что ты не знаешь, будет прибыль или не будет. А тут еще такая сфера, когда хочется всем помочь и сделать скидку. Очень быстро могут опуститься руки и человек может выгореть. Поэтому такое дело лучше открывать с поддержкой, либо уже имея работающий бизнес, который является основным источником дохода. Недавно в Казахстане принят Закон “О социальном предпринимательстве”. Поэтому я думаю, что какие-то подвижки в эту сторону будут. 

— Как вы считаете, реально ли открыть социальный бизнес в 2022 году? 

— Конечно, это будет намного тяжелее, чем в 2018 году, когда открывались мы. Особенно, если бизнес будет связан с производством, потому что оно всегда завязано на сырье. А когда происходят, какие-то сбои с поставками, то страдают в первую очередь производственники. У нас же даже нитки и иголки привозные! Если бизнес будет завязан на сфере услуг, то думаю, что будет полегче. Возможно, придется повысить средний чек, что, к сожалению, скажется на конечном потребителе. 

Мне кажется, у ребят, которые сейчас хотят войти в эту сферу есть много достойных примеров. В Астане работает кафе, в котором трудятся люди с ограниченными способностями. Все также знают Эмина Аскерова, как главного энтузиаста социального предпринимательства в Казахстане. Возможности, тоже есть. Фонд “Samruk-Kazyna Trust” каждый год проводит проект “Әрекет”, направленный на социальное предпринимательство и его развитие. Также при Назарбаев университете проводятся подобные мероприятия.  Можно отказаться от своей идеи, сославшись на внешние обстоятельства, а можно попробовать и получить новый опыт. И, возможно, помочь кому-то своим действием.