Киберлюбовь по-немецки: чем удивит киноновинка «Я создан для тебя»?

Тема взаимоотношений человека и робота не нова для кинематографа. На сей раз за нее взялась немецкий режиссер Мария Шрадер, и в результате получился один из самых романтичных фильмов прошедшего Берлинале. Только ждать от него фантастической истории любви робота и человека точно не стоит. «Я создан для тебя» — это скорее попытка разобраться в том, что есть любовь в принципе, а робот и человек – те самые физик и лирик, которые продолжают свой бесконечный спор о высоких материях.

Режиссер задается вопросом, отличаются ли чем-то чувства робота, запрограммированного на уважение и заботу, от чувств человека. Ведь, как верно отметила главная героиня, за нашу влюбленность отвечают эндорфины, повышение серотонина и выброс дофамина в организме. То есть, запускается та же программа, заставляющая нас заботиться об объекте влюбленности. Впрочем, как продолжает рассуждать Альма, есть вещи, которые непосильны алгоритму. Например, человеческая душа.

Альма (Марен Эггерт) – женщина-ученый и трудоголик с неудавшейся личной жизнью. Ее отношения с новейшим роботом Томом в исполнении Дэна Стивенса — научный эксперимент. Фигуристый андроид с элегантным британским акцентом цитирует Рильке и пытается сделать Альму счастливой. Героиня должна всесторонне протестировать Тома и дать заключение, имеют ли такие как он право на существование. Долгое время Альма не может отделаться от перманентной идеи, что перед ней машина. Том, в свою очередь, старается угодить героине, а она просто пытается пережить это время, чтобы получить деньги и продолжить свои исследования. 

Во время создания образа своего героя Ден Стивенс вдохновлялся классическими голливудскими иконами типа Кэри Гранта и Джимми Стюарта. Отсюда подчеркнутая старомодность Тома, чувственный баритон и стеганый халат с бархатными мокасинами. Марен Эггерт мастерски отражает все галантные выпады Стивенса, демонстрируя фирменную немецкую невозмутимость, за которой прячутся ранимость и грусть.

Как мы уже говорили, фильмов на подобную тему снято немало: «Метрополис» Фрица Ланга, «Бегущий по лезвию» Ридли Скотта, «2046» Вонга Кар-Вая, «Из машины» Алекса Гарленда. Наконец, «(НЕ)идеальный мужчина» Марюса Вайсберга. Интерпретация Шрадер отличается от них несколько интимной атмосферой и тонкой иронией с британским акцентом. Лейтмотивом через весь фильм проходит мысль о том, что человек может быть счастлив только если он этого искренне хочет. В противном случае ему не поможет ни любимая работа, ни даже самый замечательный партнер. И неважно искусственный он или настоящий.

Проблема Альмы в том, что она запрещает себе быть счастливой. Подобно дракону она возводит вокруг своей души башню из шумерской письменности. Ведь разобраться в древней клинописи и найти чувства в древней поэзии гораздо проще, чем в себе, а идеальный Том служит только фоном этой внутренней драмы. Интрига фильма состоит не в том, удастся ли Тому найти путь к сердцу Альмы, или в моральном аспекте отношений с искусственным интеллектом. Поэтому Шрадер делает все, чтобы внешне научная фантастика никак не проявлялась, и почти не акцентирует внимание на анатомических особенностях Тома. К слову, здесь создатели картины уверенно прошли по грани, не позволяя повествованию скатиться в пошлость. В конце фильма зрителей ждет открытый финал, и чтобы понять, чем все закончилось, возможно, придется немного поразмышлять и покопаться в себе.